Недавно у кого-то на кухне зашел разговор о том, что вот все-таки наше восточное гостеприимство не сравнить с западным – куда, мол, чопорным и сытым европейцам до нас, не всегда сытых, но всегда готовых вывалить на стол последнее. Послушав друзей, я стала рыться в памяти и вспомнила несколько случаев вполне себе западного гостеприимства, выпавших на мою долю.

Этьен, Париж, Франция

Студент Этьен был родом откуда-то из провинции и квартиру в Париже снимал. Точнее, не квартиру, а, конечно же, студию. Студия располагалась под самой крышей шести– или семиэтажного старого дома, забираться туда нужно было по крутой винтовой лестнице, и Этьен рассказывал смешную историю о том, как однажды его угораздило купить у однокурсника велосипед. Лестница оказалась для велосипеда слишком узка, и его пришлось затаскивать в вертикальном положении, а на последних ступеньках силы покинули Этьена, и велосипед с грохотом вернулся на несколько ступенек вниз, после чего были большие проблемы с соседями. Велосипед так и остался висеть на стене в студии – Этьен с тех пор больше не решался вытаскивать его на улицу.
Кроме велосипеда в студии была широкая кровать, письменный стол, умывальник, плита, книги на полу и окно с видом на крыши и Эйфелеву башню. Мне показалось тогда, что это очень здорово – иметь умывальник и чайник прямо в спальне, не говоря уже о том, что для полного счастья вполне может хватить окна с видом на Эйфелеву башню. Этьен в тот вечер сильно шиканул: подарил мне розу, которую всучил ему коварный торговец на Монмартре, и накормил недешевым ужином. А у него дома мы пили чай из сине-белых клетчатых чашек, подаренных студенткой из Санкт-Петербурга, и Этьен рассказывал о том, как иногда подрабатывает по ночам на стройке...
Уходя вечером домой, я крепко вцепилась в перила сказочной винтовой лестницы и загадала, что когда-нибудь тоже буду жить вот так – в маленькой студии под самой крышей, с видом на Эйфелеву башню и велосипедом, навечно зависшим на стене.