Во второй части «Букваря эмигранта» мы начали изучать слово «европейцы», но понимание его не было бы полным без следующих мыслей…

И все-таки европейцы похожи друг на друга. Мне всегда нравилось слово «европейцы». Своим звучанием оно ставит зазнавшуюся часть планеты в один веселый антропологический ряд с индейцами, например.
Стандартный европеец немножко пуглив и витает в облаках. Европа внешне красива, стабильна, гармонична. И никакой кризис пока не может сорвать все ленточки и все оборки, перевесить все неоновые вывески, стереть все завитушки написанных мелом меню. Европейцы взрослеют медленно. Они все немножко кидалты. Это даже трогательно. Тридцатилетние мужики учатся в колледжах и выпрашивают у учителей хорошие отметки, чтобы родители не ругались и дали денег на карманные расходы...

А еще европейцы любят Японию и все, что с ней связано. Каждый пятый начинал учить японский.
В Европе любят, когда иностранцы говорят с акцентом. Славянский акцент во французском придает мужчине свирепость, а женщине – шарм. Про Россию европейцы по-прежнему знают мало. Фамилия президента, клюква, СССР, матрешка, ушанка, снег... Еще им кажется, что все русские очень взрослые и ответственные. Их шокирует, что я не собираю комиксы и вообще уже замужем. Жениться до тридцати – это верх безумия.
Европейцы любят писать письма (см. автобусы). Однажды, вернувшись из школы, я обнаружила на двери замечательную записку от соседа снизу. Там значилось примерно следующее: «Доброго здоровья! Я был крайне терпелив, однако отсутствие сна по причине производимого вами шума начинает сказываться на моей социальной жизни». Думаю, нежность к скрэпбукам и канцелярским товарам – в крови у каждого европейца.
А еще в гостях здесь не принято разуваться. Неприлично.